Новелла «Погоня»
В 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Хозяйка покосилась на записку, так и лежащую на столике.
—Тогда я вообще ничего не понимаю, — сказала она растерянно. Павел осторожно достал из сумки узкий заклеенный пакет. Он бережно подхватил его пальцами другой руки и, так и держа на весу в двух руках, плавно опустил на стол. Будто хрупкую фарфоровую пластинку.
Наталья Павловна протянула руку, но взглянула вопросительно в глаза Скорошева. Тот торжественно кивнул, приопустив веки. Хозяйка медленно придвинула пакет к себе.
—Я его специально упаковал на всякий случай. Залепил. А то сырость, чего другое. Сами понимаете – дорога. Ведь это единственное, что у меня есть.
Письмо в прозрачном пакетике было сложено в несколько раз до узкой полоски. Но и «Дорогой мой Володя», и «твой настоящий папа» остались на видном месте.
—Значит, вы сын Андрея? – тихо и как-то печально спросила Наталья Павловна. – Андрея Михайловича, — добавила она, глядя на письмо. – Рука его, не перепутаешь.
Покосившись на записку с адресом, она вдруг нахмурилась и быстро перевернула ее тыльной стороной.
—А вы – его сестра? – спросил Скорошев намеренную нелепость, чтобы тут же перебить себя. – Извините, я сглупил. Он же Михайлович. Тогда, — Павел отодвинулся, — жена?
Он выговорил последнее слово тихо, почти шепотом.
—Не беспокойтесь, — Наталья Павловна чуть улыбнулась, — я ему свояченица.
Видя, что Павел не понимает, пояснила:
—Он был женат на моей сестре, Зине. Это она, так сказать, — хозяйка тихонько хмыкнула, — ваша мачеха. А я, в некотором роде, тетка.
—Надеюсь, племянник не показался вам тупым болваном? – спросил Павел и тут же смущенно наклонил голову к столу.
—Ну, что вы, Володя! Я даже могу сказать, что он – воспитанный молодой человек.
Скорошев осторожно поднял глаза. Хозяйка разглядывала его спокойно и дружелюбно, без насмешки. Он глубоко вздохнул.
—А у вас может и фотокарточки есть? Я ведь отца никогда не видел.
—Есть. Я вам сейчас покажу.
Наталья Павловна легко поднялась и вышла из кухни. Павел осторожно перевел дух. Потом потихоньку передвинул заклеенное письмо к своему краю и прикрыл сверху перевернутой запиской с адресом. Хотелось спрятать в сумку, но Скорошев не позволил своему страху взять верх. Он заставил себя внимательнее оглядеть пол, потолок и стены. Может быть заветная дверка у него под ногами?
Вошла хозяйка с толстым альбомом и быстро нашла нужную страницу. Фотография пододвинулась к самому носу Павла. Видный, хорошо сложенный, молодой мужчина полуобнимал за плечи двух смеющихся девушек. Позади них раскинулась спокойная водная гладь. Озеро или широкая река. Павел указал на одну из девушек и посмотрел на Наталью Павловну.
—Да, это я, — подтвердила та с еле заметным вздохом. – А это — Зинаида. Сестра. На море, там мы познакомились с Андреем.
—На море? – не поверил Павел.
—Хотите спросить, почему не в купальниках? Дело было в феврале-месяце.
Скорошев опять удивленно выкатил глаза.
—Зине дали путевку, бесплатную. Летом все равно бы не дали, она согласилась. А поскольку не сезон, я поехала за компанию. Она договорилась на работе с одной сотрудницей. И я – по ее путевке. Всё равно желающих не было.
Наталья Павловна замолчала на полуслове. Уперевшись в ладонь подбородком, она смотрела на старую фотографию и чему-то тихонько кивала.
А Павел теперь разглядывал загадочного Андрея. Этот молодой здоровяк ничем не напоминал «папу», с которым Скорошев неоднократно спорил в собственном воображении. Отличная шевелюра, гладко выбритые щеки, широко расстегнутый ворот. Стоял он очень прямо и даже, пожалуй, гордо. Будто не девушек обнимал за плечи, а встал на перепутье и решал, какой дорогой двинуться дальше.
—Я мало что смогу рассказать вам, Володя, — донесся до Скорошева тихий голос Натальи Павловны. – Давайте лучше соберу что-нибудь на стол. Вы ведь с дороги, есть хотите. Умойтесь пока.
Скорошев закивал, осторожно вылез из-за стола. Краем глаза глянул на письмо и записку. Но не подал вида, оставил их на столе, только взял с собой сумку и ушел в ванную. Уже закрывая за собой дверь, громко спросил:
—Наталья Павловна, а других фотографий нет?
—Нет, — ответила хозяйка сразу, и не задумываясь.
За окном слегка потускнело, когда из прихожей донеслось постукивание каблуков и шелест пластиковых пакетов. Как открылась входная дверь, Павел, утомленный долгой беседой, не расслышал.
—А вот и наша Вика! – бодро воскликнула Наталья Павловна, поднимаясь и идя навстречу вошедшей. Павел тоже выбрался из-за стола, но, поняв, что женщины за тихими перешептываниями застряли где-то у дверей, и он теперь на кухне один, поднял из под стула сумку и пихнул в нее упакованное письмо с запиской вместе. Сумку положил, а сам отошел к окну. Со второго этажа хорошо просматривался пустоватый дворик с двумя уединенными скамеечками и заросшей песочницей.
—Здравствуйте, — голос был звонкий, распевный и звучал чуть-чуть иронически.
Скорошев повернулся поспешно, сильно оступился и придержался рукой за подоконник. Вышло очень нескладно, он поневоле смутился. Быстро глянул на девушку и, не справившись с собой, опустил глаза. Но все равно разглядел, что она светловолосая, худенькая, ростом немного повыше Натальи Павловны. Теперь он, правда, видел лишь пару пушистых домашних тапочек, мягко обхватывающих маленькие лодыжки, а выше – блестящие икры.
—Значит, вы к нам из Москвы? – спросила Вика, в голосе ее послышалось не только удивление, но и недоверие.
Павел выпрямил шею, подобрался. Уж в чем-чем, а в том, что он приехал из Москвы, сомневаться было бесполезно. Тут он мог поспорить с любым скептиком.
—Да, представьте. Москва еще стоит на старом месте. И поезда до сих пор бегают!
Вика не ответила, она, слегка прищурившись, внимательно его разглядывала..
—А вам приходилось бывать в Москве?
—Хотите пригласить в гости?
Павел развел руками, приподнял плечи и попробовал дружелюбно улыбнуться. Это получилось, потому что Вика не удержала серьезности, фыркнула и махнула рукой.
—Смотрите, Володя, — шутливо подначила, появляясь в дверях, Наталья Павловна, — она у меня без комплексов. Привяжется, не отмахнетесь.
—А вы бывали в Москве, Виктория? – Павел успокоился, снова подвинулся к столику. – Я не перепутал, простите, вас ведь зовут Виктория?
—Да уж во всяком случае, не Ежевика!
Скорошев опять пожал плечами, но Наталья Павловна быстро вмешалась в разговор:
—Подружка у ней есть, так ее дразнит. И другие тоже. Колючая не в меру! Вы уж ее Викой называйте. Так проще.
—А кормить меня сегодня будут? – поинтересовалась Вика. Мать повернулась к плите, задвигала кастрюльками и сковородками. Павел сомкнул пальцы на своей допитой чашке и уставился в нее, исподтишка поглядывая на Вику. Та сидела небрежно, подняв голову и беззвучно постукивая по столу пальцами правой руки. На Павла не смотрела вовсе.
Ее маленькое свежее личико трудно было отнести в разряд красивых или некрасивых. Ничего, в общем-то симпатичная, глазастенькая, но не более. Скорее привлекали внимание руки, очень легкие, изящные и чистые. Не руки, а ручки, с точеными пальчиками, аккуратными ноготочками. А остальное… Павел, казалось, поторопился мысленно возразить придирчивому собеседнику: молодая еще, куда спешить, со временем будет и попышнее, и покруглее. Главное – не тощая, и не мосластая.
На столе появились тарелки. Скорошев начал было протестовать, да куда там! Ему молча подложили вилку и пододвинули хлебницу.
—Вы надолго к нам? – спросила Вика, когда перешли к чаю.
—Да вот, надо определиться. Я ведь не знал, найду здесь кого, нет. Потому и билета нет обратного. Завтра надо будет взять.
—А вот скажите, Володя, — перебила Вика. – Как это вы так решились: взять и приехать. Могли бы сначала письмо написать, что ли.
Павел даже хмыкнул от удовольствия. Такой простой вопрос он продумал заранее.
—Письмо ушло и пропало. И сколько ждать ответа? Год, два? Всё ведь от вас зависит. Я ведь для вас чудак неизвестно откуда. Ни имени, ни фамилии не знаю. На деревню бабушке?
—Ай-я-яй! – шутливо запротестовала Наталья Павловна.
—Я имел в виду совсем не вас!
—Да уж конечно! Вику наверное.
Но Вика не поддержала шутки.
—Вы и ночевать у нас собираетесь? – прищурившись спросила она.
—Если вы против… — Скорошев выпрямил плечи и опустил вниз за сумкой правую руку.
—Володя не горячитесь! – вмешалась мать. – Я вас никуда не пущу. Вы ведь плохо себе представляете. Может статься, до утра не доживете! Не встревай не в своё дело, Викуся, — предостерегла она дочь. – Если даже произошло недоразумение, это еще не повод выгонять молодого человека на улицу. На ночь глядя.
—Что-то не так? – насторожился Павел.
—Всё в порядке, — ровным голосом ответила Наталья Павловна. – Мы ведь, Володя, хорошо сегодня поговорили. Можем поговорить еще, но лучше завтра. Вы успокоитесь; да и мне надо прийти в себя. А сейчас пойдите в комнату, передохните. Я вам в ней и постелю. А мы с дочкой устроимся в дальней.